В поход за ребёнком. Как делают деток из клеток

В Белгороде ЭКО делают в отделении вспомогательных репродуктивных технологий (ВРТ) перинатального центра областной клинической больницы.

Хочу ребёнка

Сюда приходят за чудом. На каждого, кто здесь работает, смотрят как на бога.

«Помогите забеременеть», – просят бездетные пары, одинокие женщины.

Как делают деток из клеток? У матери и отца берут яйцеклетки и сперматозоиды, чтобы помочь им встретиться и оплодотвориться. Растут эмбрионы в специальной камере, на развитие у них всего три-пять дней. Священный акт – отбор лучших эмбрионов.

«Это очень большая ответственность. Для этого есть ряд признаков, характеристик, которым эти клетки должны соответствовать, – рассказывает врач-эмбриолог клинической лабораторной диагностики отделения ВРТ Елена Атаманюк. – Случается, что выбрать бывает не из чего, но и из неудовлетворительного материала можно получить беременность. Чтобы наверняка знать, качественный эмбрион или нет, нужен генетический анализ».

ЭКО – распространённый метод лечения бесплодия, однако не единственный.

Фото Юрия Коренько

Дело шустрых

«Метод ЭКО + ИКСИ – самая сложная хирургическая манипуляция на яйцеклетке. Проводится, когда у мужчины дефицит шустрых жизнеспособных сперматозоидов, а имеющиеся не в силах растворить оболочку женской яйцеклетки, чтобы получился эмбрион. Под микроскопом специальной иглой вводят сперматозоид в женскую яйцеклетку», – объясняет Атаманюк.

Искусственная инсеминация (ИИ), наоборот, самый простой метод, более всего приближен к естественному оплодотворению. Заключается он в том, что обработанные сперматозоиды вводят в полость матки. Для преодоления мужского бесплодия есть методы TESA и PESA.

«Десять лет назад, когда отделение только открылось, частота наступления беременностей была всего 18,6 %. Сегодня – 41,2 %. Средняя цифра по России – 38 %, – рассказывает руководитель отделения ВРТ Ольга Пирожкова. – На учёте по бесплодию у нас стоят 972 женщины. Кто‑то впервые решился на этот шаг, у кого‑то четвёртая попытка стать мамой. За десять лет работы мы помогли 1 190 пациенткам, которые родили более полутора тысяч малышей».

Чудо возможно, но всё надо делать вовремя, хотя бы до 36–38 лет, говорят врачи отделения.

Чтобы наверняка

До 2013 года случаев многоплодных беременностей было немало. В 2008-м в нашей области родилось пять тройняшек, в 2009-м – семь, в 2010, 2011, 2012-м – по две тройни.

Ради долгожданных детей женщины шли на огромный риск – просили подсадить как можно больше эмбрионов для максимальной вероятности зачатия. Но и это не давало абсолютной гарантии. Сегодня такую практику запретили. Каждая уважающая себя клиника ради нормального течения и сохранения беременности, здоровья младенца и матери подсаживает один зародыш, редко – два. Три – только по заявлению пациентки.

К сожалению, зачатие после ЭКО с первого раза получается не всегда. Женщины, решившиеся пройти эту сложную процедуру повторно, третий, четвёртый раз, – героини.

«После подсадки женщины готовы сразу отказаться от зародышей – уничтожить лишние эмбрионы, как они говорят, чтобы никто другой не растил их детей. Но мы их отговариваем, – говорит Атаманюк. – Беременность может остановиться, оказаться внематочной. Лишние эмбрионы могут пригодиться для следующих попыток ЭКО или когда пара придёт за вторым, третьим ребёнком».

Хранятся эмбрионы в жидком азоте при температуре –196 °С, качество их не портится даже спустя годы. Замороженные эмбрионы экомамы называют криошечками. Известны случаи, когда после 15 лет заморозки рождались здоровые дети.

«Вообще эти дети ничем не отличаются от малышей, зачатых естественным способом. Это раньше было много разговоров, что у них больше отклонений в здоровье, чем у других. Растут и развиваются они так же, как и все», – рассказывает Ольга Пирожкова.

Руководитель отделения ВРТ Ольга Пирожкова.
Фото Юрия Коренько

По фото

Работают в отделении ВРТ перинатального центра и с донорской спермой. В нашей области банка спермы нет. Для бездетных пар и одиноких женщин биоматериал приобретают в Нижнем Новгороде.

«Все родители хотят красивых и здоровых малышей, поэтому доноров спермы отбирают после скрупулёзного медицинского обследования по физическим и внешним данным. У толстых, невысоких, непривлекательной внешности нет шансов стать донорами», – констатирует Елена Александровна.

В индивидуальной карте донора можно узнать, какой у него нос, лоб, лицо, разрез глаз, национальность, образование, профессия, цвет глаз и волос, рост и вес. Обязательное условие для донорства – наличие собственных детей.

В 2015-м потенциальным родителям запретили выбирать пол будущего малыша. Нарушить запрет можно только по медпоказаниям.

Стоимость процедуры ЭКО – 129 тыс. рублей. Платно делается жителям других регионов и тем, кто не хочет ждать своей очереди. С 2013 года по полису обязательного медстрахования для жителей области ЭКО бесплатно. Сдают анализы и проходят обследования в поликлиниках по месту жительства и женских консультациях. Перинатальный центр оказывает такие услуги за деньги.

Ничего не будет стоить для белгородцев и заморозка зародышей, криоконсервация. Оплачивается только хранение – 400 рублей в месяц.

Здесь хранятся будущие жизни.
Фото Юрия Коренько

Истории экомам

Лена, 34 года:

«Я лечилась в частных клиниках, к государственным было какое‑то недоверие, и никто не ставил мне бесплодие. У друзей получилось забеременеть после таблеток, и мы жили надеждой: ещё немного, и всё будет. Так продолжалось восемь лет.

Я не знала, что у нас в Белгороде можно сделать ЭКО, да ещё бесплатно. Подруга подсказала. На форумах девочки жалуются, что ждут очереди на ЭКО полтора-два года. А у меня всё так стремительно произошло. В отделение ВРТ я пришла в ноябре, а в мае сделали подсадку. Наверное, здесь дело не в очереди, а в проблемах со здоровьем.

Я забеременела с первого раза. Месяц назад у нас родилась дочь».

Ольга, 37 лет:

«У нас 12 лет не было детей. Когда открылось отделение ВРТ в перинатальном центре, я была второй на очереди. После первого ЭКО ждали двойню. Две недели после подсадки я пролежала дома в постели. Муж кормил меня из ложечки, а я прислушивалась к себе, к новой жизни во мне и читала сказки.

Потом был выкидыш, вторая попытка, третья… Сын родился после четвёртой».

Катя, 33 года:

«У нас православная семья, поэтому об ЭКО не могло быть и речи. Мы думали с мужем об усыновлении, как говорит в таких случаях церковь. Но у меня есть страх, что я не смогу в полной мере дать приёмному ребёнку свою любовь и буду чувствовать вину перед ним всю жизнь.

На ЭКО я пришла тайно, знал только муж. Готова была заморозить весь биоматериал, чтобы только не совершить убийство. Было бы пять эмбрионов, я сделала бы пять подсадок. Но доктор сказала, что надежда только на два. А родилась всего одна козявочка, которая сейчас уже бегает и называет меня мамой. До сих пор никто не знает, как появилась наша девочка».

Настя, 31 год:

«Нам по 30, вместе семь лет. Был бы у меня неблагополучный брак, может, и не думала бы об ЭКО. Я не сумасшедшая мамашка. Но я хочу, должна сделать счастливым своего мужа, иметь полноценную семью. Ребёнка из детдома я никогда не полюблю.

У меня оказалось пять хороших эмбрионов, «отличники», как сказал мой доктор. Подсадили два, оставшиеся решили заморозить до следующей попытки, если не получится с первого раза. Я видела на мониторе, как делали подсадку. На чёрном экране монитора эмбрионы похожи на светлячков. Лежу и думаю: закрепитесь вы или нет? Врачи на такие вопросы отвечают всегда одно и то же: «Всё дело в генетике».

Это безумные ощущения, когда понимаешь, что в тебе начинается новая жизнь. Я любовалась счастливыми и немного блаженными лицами женщин, которые прошли эту процедуру.

Недели через две после подсадки анализ на ХГЧ показал: есть беременность. Но счастливыми родителями мы были всего четыре дня. В скорой я ещё держалась, была надежда, что удастся сохранить беременность. Помню, как водитель аккуратно, осторожно вёл машину, спасибо ему. Пока ехали до больницы, я не плакала. Белугой я завыла после разговора с гинекологом.

Сейчас отдохну, соберусь с духом и снова…»

ЭКО и религия

Настоятель Никольского храма, отец Сергий (Клюйко) утверждает, что православная церковь отрицательно относится к рождению детей не естественным способом:

«Подсчитано: в среднем на одного рождённого ребёнка приходится десять погибших эмбрионов. Для нас эмбрион – тот же живой ребёнок. Поэтому православная церковь не признаёт этот метод. Мы двумя руками за усыновление. Конечно, бесплодие – большая проблема, жалко женщин, семьи. Мы не воюем с ними, выбор всегда остаётся за человеком. Наша задача – объяснить, какой ценой это даётся. У Бога свои планы, он решает, кому и когда родиться».

По словам имама белгородской мечети Рамазана Гаджимагомедова, если болезнь мешает женщине стать матерью, ислам допускает искусственное зачатие:

«В этом случае строго должны соблюдаться такие условия: яйцеклетка жены оплодотворяется только спермой мужа. Хранить её в банке спермы запрещено. А если есть подозрения на чужой биоматериал или смешанный с семенем другого мужчины, семья должна категорически отказаться от процедуры зачатия. Донорство и суррогатное материнство тоже исключены».

Источник