Уже не двор, ещё не дом. Как в области появилась мода на веранды

Узкая тема

На вопрос, с чего начались наши веранды, белгородские специалисты ответить не смогли: слишком узкая тема. Поэтому пришлось положиться на собственную интуицию и наблюдательность. Вспомнились дворяне, прибалтийские дачи и украинские сёла.

Идём в старые районы Белгорода. Лишь на втором этаже здания бывшей церковно-приходской школы на ул. Князя Трубецкого (теперь в нём областное управление таможенной службы) есть нечто похожее на веранду, напоминающее застеклённую лоджию. На дореволюционных фотографиях тоже никаких открытий: купеческие хоромы в уездном Белгороде строили без изысков по канонам классицизма.

Есть старый домик с мини-верандой и чудесными ставенками на ул. Белгородского Полка. По виду ему точно 100 лет. Но спросить не у кого – дверь на засове.

Будка плюс беседка

Дачная культура в начале XX века у нас не существовала в таких масштабах, как в Подмосковье или Санкт-Петербурге: не нужны были для релакса садовые оазисы, учитывая масштабы Белгорода и непосредственную близость к нему сёл. Разве что обеспеченные горожане строили особняки в пригородах с открытыми террасами, а вот застеклённых веранд не было.

В советское время, когда началось массовое садоводство-огородничество, на 6 сотках ставили будку или бочку под замком для лопат. Да и позже белгородцы не сильно вкладывались в дачи. В лучшем случае возводили примитивную беседку, оплетённую виноградом. А сам домик – из того, что было: зачем ворьё привлекать? Поэтому дачная версия исключается.

Дом на ул. Князя Трубецкого.
Фото Владимира Юрченко

Общая традиция

А вот украинский след оказался верным.

В малоросских домах веранды существовали ещё в XIX веке. Известный харьковский художник Пётр Левченко (1856–1917) оставил для нас потрясающие картины в жанре интерьерной живописи, одна из которых так и называется – «На веранде».

Естественно, украинцы из белгородских слобод тяготели к домам в исконных традициях. До Великой Отечественной войны жили в саманных (из глинистого грунта и соломы) хатах (зажиточные – в дубовых). А с 1950–60-х годов уже массово строили дома с верандами в Новооскольском, Ровеньском, Шебекинском и других приграничных районах. Мода на них потом распространилась по всей области.

Возводили жильё хозяева за свой счёт, а также колхозы и совхозы по типовым проектам, часто в доле с будущими владельцами. Случалось, что проект дома (их и тогда требовали обязательно) утверждался без веранды, а дощатая пристройка на лёгком фундаменте лепилась позже самостроем. Но, что важно, – всегда с боковой стены от фасада, на южную сторону дома.

Красыви викна

К середине 1960-х годов селяне вошли во вкус (да и строительные возможности выросли) и стали красить веранды в яркие цвета, обряжали их деревянной резьбой. Но самые большие изменения претерпела раскладка стёкол: обычные прямоугольники сменила сложная комбинация из квадратов, треугольников, ромбов. И мастер, который мог выполнить такую работу, ценился на вес золота.

«В каждую «шибку» стекло вставлялось отдельно. Стоило это намного дороже, чем обычное остекление, – вспоминает жительница новооскольского села Гринёво Мария Смоленская. – Дед моего мужа, Иван Уханёв, столярничал, плотничал и был известным в округе стекольщиком. Для рамы он брал липу или сосну. Был у него верстак с разными насадками. И идеально ровный стол, на котором мастер резал стекло. Пользовался так же, как и сейчас, стеклорезом с алмазом – очень дорогая вещь была».

Официальная мода

В Белгороде в середине 1950-х годов веранды не просто появились в частных домах – их узаконили официально. Именно тогда стартовало большое строительство многоквартирных и индивидуальных домов для сотрудников предприятий. Котлозавод, железнодорожники, милиция, администрация, пивзавод и другие просили главного городского архитектора выделить под них земельные участки.

К заявлениям прилагали проектно-архитектурные решения на кальке. По ним понятно, что многие дома проектировались уже с верандами. Сохранилось даже название одного такого типового проекта – Б-5. На ул. Апанасенко сохранился такой домик практически в первозданном виде. Построил его на двух хозяев в 1959 году сельэлектрострой. Интересно, что как раз в это время партия боролась с излишествами в советской архитектуре, которая должна была отличаться «простотой, строгостью форм и экономичностью решений».

Экономичность выражалась в том, что веранда была не из бруса, обложенного кирпичом, как сам дом, а по типу дощатого сэндвича. Ну а строгость форм, судя по всему, блюли широкие окна с раскладкой стёкол «без выкрутасов».

Там, где веранд не было, белгородцы добавляли их потом, как и в сёлах, самостроем, а горисполком частенько распоряжался снести эту «самодеятельность». Доводились ли эти решения до конца или регулировались мирно, не знаем. Но в районе Савино да и других до сих пор можно найти много таких веранд.

«Не все могли себе позволить такую пристройку, а те, кто побогаче. Копировали их с тех самых типовых домиков, которые строило государство. В наших краях эти веранды располагались только с одной стены дома. А, например, в Калужской области веранда примыкает к сеням, выходит за красную линию дома, как бы опоясывая его», – пояснил белгородец и краевед Сергей Петров.

Лишняя комната

Разумеется, полюбились веранды не просто как дань традициям или моде, но и из‑за широкого функционального назначения, дополнительной жилой площади.

«Веранда всегда была холодная, без отопления, но очень полезная. Летом на ней отдыхали, обедали. У бабушки там стоял примус, стол для приготовления пищи, на окошках – рассада, бельё сушилось в непогоду, диванчик, где можно было вздремнуть, – вспоминает белгородка Ирина Овчаренко. – А зимой она служила дополнительным тамбуром при входе, отлично защищая дом от ветра с одной стороны».

Источник