Татьяна Рябченко: Важно понимать, что кому-то хуже, чем тебе

Хрупкие руки

— В апреле ты вернулась из Германии, где выиграла турнир среди стрелковых клубов Европы. Расскажи, как всё прошло и какие соревнования станут следующими?

— В Германии проходили сначала сборы и уже потом соревнования. Там очень хорошая техническая база, есть возможность сделать профилактику оружия, купить спортивный инвентарь. На соревнованиях я показала хороший результат (253,1 очка) и заняла первое место в упражнении R-3. Это стрельба из пневматической винтовки лёжа с 10 м. В турнире участвовали стрелки из Дании, Швеции, Хорватии и других стран. Сейчас для нас важны любые соревнования, так как нас не допускают до международных турниров. В конце лета в Майкопе пройдёт чемпионат России. Уже начались тренировки.

— Хотела бы попасть на Параолимпиаду-2020?

— Чтобы отобраться, нужна лицензия. А её можно завоевать только на чемпионате мира. Но нас никуда не выпускают. Конечно же, очень хотелось бы попасть в Токио. Мы пролетели с Параолимпийскими играми 2016 года. Подготовка к ним была очень серьёзная. Особенно обидно было тем спортсменам, для которых эти Игры являлись первыми в жизни. Параолимпиада проходит раз в четыре года, и по сути я их потеряла. Если нас не допустят в 2020 году, я потеряю в общей сложности восемь лет. Это очень много для спортивной карьеры.

— Ты стреляешь из винтовки. Пистолет пробовала? Из чего легче?

— Когда я пришла в первый раз в тир, мне предложили попробовать пострелять из всех видов оружия. Поняла, что пистолет не моё. У меня очень хрупкие руки, и удержать его одной рукой мне трудно. А винтовка – это то, что мне сразу подошло, понравилось.

Дружить с головой

— Как настраиваешься на соревнования?

— Я всегда очень переживаю на любых соревнованиях. Но стараюсь не нагнетать обстановку, не думать о плохом. В приметы не верю. Перед стартом слушаю музыку: это может быть и классика, и рок, и попса – под настроение. Мне кажется, не нужно думать о самом старте или финале, определять заранее свой результат. Важно сделать всё технически правильно, постараться не допустить ошибок и совладать с волнением.

Фото Юрия Бограда

— На турнирах тренер всегда с тобой или ты ездишь без него?

— С 2011 года на международные соревнования я выезжала без своего тренера. Выезд спортсмена оплачивает министерство спорта, а командировку тренера – регион. Но в Белгороде не всегда есть деньги, чтобы тренер выехал. На чемпионат России тренер всегда едет с нами.

— Присутствие тренера рядом помогает?

— Может быть, я скажу неправильно, но меня тренер только отвлекает. Я вижу, что он переживает, и его волнение передаётся мне. Лучше, чтобы тренера не было на старте. Так мне спокойнее.

— Ты начала заниматься пулевой стрельбой в 16 лет. Как быстро появились первые результаты?

— Я пришла в спорт в 2006 году. Через год стала чемпионкой России и выполнила норматив мастера спорта. Потом вошла в резервный состав сборной страны. В 2010 году меня включили уже в основу, а в 2011-м – в параолимпийский состав. За год я взяла лицензию на Параолимпиаду в Лондон.

— Сколько раз в неделю ты тренируешься? Много ли времени это занимает?

— Четыре раза в неделю примерно по два-три часа. В нашем виде спорта 80 % успеха зависит от психологии и 20 % – от техники. Очень важно готовиться морально. Без правильного настроя стрельбы не получится. Поэтому я не считаю, что нужно тренироваться каждый день. Вообще любому спортсмену в первую очередь надо дружить с головой.

«Представляю, что это стена»

— Год назад состоялся громкий судебный процесс. Твои тренеры Сергей и Светлана Кривцовы и их дочь Вероника Гребенюк требовали отдать им 2 млн рублей из призовых, которые ты получила за победу на Альтернативных играх – 2016. Каковы сейчас ваши отношения?

— Когда тренер подаёт на своего спортсмена в суд, какие после этого могут быть отношения? Конечно, я их вижу. Но с ними не здороваюсь. Представляю, что это стена, и прохожу мимо. В голове у этих людей одни только деньги, их алчность просто не знает никаких границ и приобретает чудовищные формы.

Я не хотела никаких ссор, скандалов. Думала уйти по‑хорошему. В последнюю нашу тренировку я поблагодарила Сергея Михайловича и предложила тренерам полмиллиона рублей, на что мне было сказано: «Таня, это подачка, давай 2 млн». О том, что я предлагала полмиллиона, Кривцовы на суде умолчали. Им выгоднее было выставить меня неблагодарным человеком, предательницей. Очень много наглого вранья я наслушалась на заседании.

Более того, Сергей Михайлович за Альтернативные соревнования получил денежное вознаграждение. Я считаю, что моя совесть чиста. Судьи приняли справедливое решение, я выиграла суд. Не желаю им зла. Со временем жизнь расставит всё по своим местам.

Фото Юрия Бограда

— А с Вероникой Гребенюк, которая по документам числилась твоим тренером и подавала на тебя в суд, ты встречалась?

— Да, мы пересекались несколько раз, но не общались. По договору, который мы заключили в 2010 году, она была моим тренером, но только на бумаге. На деле же со мной занимался только Сергей Кривцов. Это очень хороший тренер. Где‑то жестковатый, но он научил меня стрелять, дал хорошую базу. За это я ему благодарна. Это я говорила и на суде, и на последней нашей тренировке.

— Предлагали ли тебе Кривцовы уладить конфликт и продолжить совместную работу?

— Они предлагали работать только на своих условиях. На компромисс идти не захотели, а сделали всё по‑своему.

— Как к этой ситуации отнеслись тренеры Параолимпийской сборной России? Была какая‑то реакция с их стороны?

— Я знаю точно, что в министерстве были в шоке от того, что тренер подаёт на спортсмена в суд. Старший тренер сборной России встал на мою сторону. Он отлично знал, что Вероника Гребенюк ни разу не присутствовала на сборах, соревнованиях. Вся эта ситуация его очень возмутила. Да и все из моего окружения, зная правду, были возмущены. Я очень благодарна тем людям, которые не отвернулись от меня, поддерживали и помогали. Сердечно говорю им спасибо.

— Если отбросить договоры и официальные документы, как ты считаешь, спортсмен должен по своему желанию отдавать тренеру часть выигранных на соревнованиях денег?

— Это личное дело каждого. Лично я бы поделилась. Но заключать договор между тренером и спортсменом – это выглядит крайне странно. Получается, что тренеру нужны только деньги. А это уже бизнес.

Очень личное

— Объясни свой комментарий в соцсети «ВКонтакте» под фотографией: «Было время, когда я одевалась во всё чёрное, носила массивные кресты, браслеты с шипами».

— В 2008 году я поступила в белгородский педколледж. До этого у меня никогда не было проблем в общении с людьми – я очень коммуникабельный человек. С группой, как мне казалось, я нашла общий язык, ко всем девочкам относилась доброжелательно. Но я ошиблась. Перед Новым годом они устроили мне самый настоящий бойкот. Возможно, девочки мне просто завидовали. Я всегда хорошо училась и к тому же профессионально занималась спортом. Именно тогда я стала одеваться во всё чёрное – это соответствовало моему настроению. Но не все однокурсницы отвернулись от меня. Я до сих пор с некоторыми общаюсь. С преподавателями у меня сложились замечательные отношения. Их я всегда вспоминаю с теплотой.

Фото Юрия Бограда

— У тебя на правой руке татуировка – римская цифра 13. Это означает день рождения (13 июля – прим. авт.) или что‑то другое?

— Её я сделала в 2013 году. На это были личные причины. Она кое‑что значит для меня, и я не хотела бы говорить что. Здесь дело не в дате рождения.

— Будешь ли ещё набивать тату?

— Хотелось бы. Но пока не думала, что именно это будет и где.

— Много ли после тренировок и соревнований остаётся свободного времени? Как ты его проводишь?

— Свободного времени, конечно, мало. Я учусь в БелГУ на тренера-преподавателя, посещаю тренажёрный зал. Смотрю кино, встречаюсь с друзьями, хожу на разные мероприятия. В общем, живу полноценной жизнью.

Русская душа

— Бывают ли случаи применения допинга в пулевой стрельбе и чем он вообще может помочь стрелку?

— В нашей команде подобных случаев точно не было. Все спортсмены чистые. Нас неоднократно проверяли на допинг. Как допинг может помочь? Укротить волнение. Как я уже говорила, главное на старте – справиться с эмоциями. Бывает, что волнение даже помогает спортсмену, внутри возникают уверенность и внутренний подъём. Но порой из‑за тревоги учащается сердцебиение. Всё это отражается сначала на спортсмене, а потом и на результатах.

— Насколько, на твой взгляд, справедливы отстранения олимпийской, параолимпийской сборных от соревнований из‑за допинга?

— Конечно же, это крайне несправедливо и обидно. Спортсмены готовятся к предстоящим Играм четыре года, выкладываясь по полной. И когда тебя не допускают без должных разбирательств, на основании только лишь показаний Родченкова (информатор Всемирного антидопингового агентства (ВАДА) – прим. авт.) – это возмутительно! Должна быть какая‑то доказательная база, а не просто слова одного человека.

— Ты поездила по миру, была на разных соревнованиях. Чем наши спортсмены отличаются от европейцев или американцев?

— Думаю, мы более открытые и искренние. Это то, что называют русской душой. Мы охотно общаемся со всеми спортсменами. Европейцы и американцы более замкнутые. Они как‑то всегда в своём мирке. Хотя есть и команды, которые хорошо идут на контакт, например Украина, Турция, Словакия.

Фото Юрия Бограда

«Надо жить по‑другому»

— Можешь ли ты рассказать о травме, которая, скажем так, изменила твою жизнь?

— Это было в 1998 году. Мне было восемь лет. Я попала под локомотив. Это было трагическим стечением обстоятельств.

— Как удалось с этим справиться?

— В то время я была маленькой и ничего не понимала. Осознание того, что надо жить по‑другому, пришло позже, наверное, лет в десять. Я начала понимать, что я не такая, как все, и нужно приспосабливаться к другой жизни. А приняла свою особенность только после 20.

— Родные, близкие люди помогали тебе?

— Да, поддерживали, но и не тряслись надо мной. Я не избалованный ребёнок. Помимо меня, в семье было ещё двое детей. В моей семье было много трудностей, что заставило меня рано повзрослеть. С детства я была предоставлена сама себе, была самостоятельным и любознательным ребёнком.

— Насколько тебе помог спорт?

— Не знаю, как сложилась бы моя жизнь дальше, если бы я не попробовала себя в пулевой стрельбе. Важно найти своё в этой жизни. Я получаю большое моральное удовлетворение от того, чем занимаюсь. Расту профессионально, знакомлюсь с интересными странами и людьми.

— О чём ты мечтаешь?

— У меня много планов, хочется всё успеть. Насчёт Параолимпийских игр в Токио скажу одно: надо работать, одного желания мало. Знаю, что многие девушки мечтают выйти замуж и родить ребёнка. Я никогда не хотела замуж. И сейчас замужество и рождение детей не стоит в приоритете.

— Почему?

— Да какое‑то сплошное разочарование от молодых людей. Я хочу видеть рядом с собой сильного и уверенного в себе мужчину с моральными ценностями и взглядами.

— У тебя есть какой‑то совет для тех людей, которые стали инвалидами и не знают, как с этим справиться. Что им делать?

— Я не люблю слово «инвалид». Звучит унизительно. Пусть это будут особенные или исключительные люди. Считаю, что в первую очередь надо принять себя и полюбить. Важно не обвинять кого‑то в случившемся – людей, судьбу. Это случилось. Время не повернуть назад, надо жить дальше. Конечно, важна поддержка людей, но и жалеть себя ни в коем случае нельзя. Не замыкайтесь в себе. Занимайтесь любимым делом, ищите себя в профессии, любите жизнь во всех её проявлениях. Важно понимать, что кому‑то ещё хуже, чем тебе. Цените жизнь.

Источник