Как «великая Всемирная паутина» превратилась в «эти ваши интернеты»

Между Марио и РБК

Когда первые динозавры покоряли Интернет, главной мечтой россиян был другой венец технологий – восьмибитная приставка «Денди». «Пэкмен», «Танки», «Контра», «Чип и Дейл»… В Центре молодёжных инициатив к середине 1990-х открылся целый салон, где, уничтожая карманную наличность, коротали дни школьники. 7–8 телевизоров с приставками, игроки и целая толпа наблюдателей. Чуть позже такой же салон, только с приставками посложнее (сначала Sega, а затем и первый Playstation), открылся – где бы вы думали? – в кукольном театре Белгорода.

Тем, кому везло больше, покупали «Денди» домой. Появившаяся в квартире приставка лишала сна и покоя, уроки откладывались на потом. Пока большинство из нас пытались сразить дракона и спасти принцессу для «Братьев Марио», в России открылось первое интернет-СМИ – «Росбизнесконсалтинг», он же РБК. Сообщало первое информагентство в Сети обо всём, но по большей части о бизнесе. Вообще‑то так родилась интернет-журналистика в стране. Но будем честны, Марио был интереснее и для детей, и для взрослых.

В 1996-м появился первый отечественный поисковик «Рамблер». В 1997 году заработал «Яндекс». Слоган «Найдётся всё» звучал порочно. Рядовой россиянин вёл себя в Интернете примерно так же, как в заграничной поездке после долгих лет железного занавеса. Он искал там всё, что залётные туристы искали в чужих краях: халяву, женщин и хорошую музыку.

Сейчас это покажется смешным, но к моменту открытия «Яндекса» русскоязычный сегмент Интернета насчитывал только 18 тыс. сайтов, 3 млн страниц. Его объём на тот момент оценивался в 7,5 гигабайт – сейчас на карте памяти вашего смартфона, скорее всего, информации больше. По данным «Яндекса», Всемирной паутиной тогда пользовались лишь 200 тыс. человек. Капля в море, если иметь в виду численность жителей стран бывшего СССР.

Компьютеры дома были редкостью, уроки информатики не то чтобы влюбляли в компьютер – они придавали ему загадочности. Огромные махины с маленькими экранами шумели, скрипели, пока на чёрно-белых экранах в бейсике (языке программирования) школьники чертили «сёкл», то бишь круг. Начертил – всё, я у мамы программист. В белгородских школах даже корочки раздавали – «оператор ЭВМ».

Для большинства непосвящённых смысл вычерчивания кружков так и остался непостижимым. Но, видимо, он был. Не зря же в кабинеты информатики непременно ставили железные двери и сигнализацию, словно где‑то в учительском столе прятался ядерный чемоданчик.

«Я вышел в сайт»

Слом в сознании случился ближе к концу 1990-х. Компьютеры становились популярнее с развитием игр. Покупка модема сопровождалась походом в местное отделение «БелСвязи»: подключаешь модем к телефонной линии по «диалапу». Он издаёт инопланетные звуки и – о боги – коннектится!

Первые килобайты уходят и приходят – магия. Минуты, проведённые в Сети, были драгоценными – в буквальном смысле. Оплата поминутная, счёт приходил в конце месяца. «Насидеть» в Сети на зарплату родителей тогда было распространённой историей.

Странички музыкальных групп, сайты анекдотов, открывшаяся в 1999-м «Газета.Ru» (для тех, кто посерьёзней) делали хайп уходящего века. А прообразом соцсетей были чаты. Ещё в 1996 году появился первый национальный чат «Кроватка.Ru», чуть позже многие перешли в «Чат.Ru». Время комнат по темам, странных ников, жарких споров. Разборки в Сети случались и тогда – в стиле «я тебя по айпишнику вычислю» с обещанием по этому же айпишнику и настучать.

Хотя разговаривали в Сети чище, чем сейчас, а иногда и возвышеннее, чем в жизни. Это как перерождение. Второй шанс. Вот ты стоял в подъезде с пацанами, а тут вроде как другим человеком можешь побыть. И быть хочется кем‑то лучшим. Потому что ты в подъезде – это так, от нечего делать. А в чате ты настоящий. Поэт Андрей Вознесенский тогда даже поэму написал – «ru», которая начиналась словами «Я вышел в сайт».

«Чат на Белых горах»

Белгородский сегмент Рунета тоже начал развиваться в конце 90-х. В 1999 году открылось местное информагентство «Бел.Ру», а чуть позже появился и свой «Чат на Белых горах». Людей там было намного меньше, зато все местные, свои. Виртуальную тусовку вскоре скопировали и в реальность – местом встречи чатлан было интернет-кафе Webby на Преображенской.

В нулевые в Белгороде начали расти альтернативные провайдеры. Энтузиасты создавали компании, которые тянули «воздушку» от дома до дома, объединяя в сети целые микрорайоны. Поэтому, помимо общения в Сети, появились и собственные чаты районов, домов и т. д. Подключение стоило дороговато – 1,5–2 тысячи: всё‑таки приходилось тянуть провод напрямую с крыши в квартиру. На крыше же ставили свитчи, которые периодически зависали, и ты оставался отрезанным от внешнего мира. Зато теперь за Интернет можно было платить по мегабайтам: 100 рублей абонентская плата и 2,5–3 рубля за каждый мегабайт сверху (это притом что зарплата 5–7 тыс. считалась неплохой).

С приходом в область больших провайдеров эти маленькие «сетки» были быстро скуплены и объединены в единую сеть. Ушла эпоха. Те, кто её не застал, могли бы условно пометить вышеописанный период интернет-истории сокращением «до н. э.». Потом началась «н. э.» – эра соцсетей. Теперь «эти ваши интернеты» всюду: в часах, телевизоре, телефоне, машине, даже в очках, ещё и разговаривают. И от этого немножко грустно. Ушёл флёр тайны. Ты попадал туда, словно за границу, а теперь даже эта заграница не знает, как спастись от беспощадного Рунета.

Но интернет-динозавры ещё не вымерли и верят, что не всё так просто. Что был какой‑то смысл в уроках информатики. Что однажды все проснутся и поймут: час икс настал. Пора чертить круг в бейсике и спасать мир. Миссия будет исполнена. Сёкл замкнётся.

Источник